Понятие, ставшее заголовком этого параграфа, и в социальной теории, и в обыденной речи почти не встречается. Однако именно к нему и обозначаемому им процессу объективно ведёт нас развитие деятельности как особой формы самоорганизации, как способа существования и развития всей живой природы. Третий раздел схемы 10, на которой несколько позже будет представлена Новая философская картина движения, наглядно показывает, что выделить и понять место каждой её ступени снова помогает знание диалектики сущности и существования.

Как целостный процесс деятельность впервые проявляет себя в живой природе и тождественна тому, что было названо активной самоорганизацией (см. схему 6).

Формами её существования являются биологическая самоорганизация (деятельность растений и животных), к которой вполне можно отнести процессы телесной самоорганизации человека, и социальная самоорганизация (деятельность людей). В полном соответствии с законами диалектики внутри социальной самоорганизации как сущности, разворачивается очередное противоречие существования между двумя способами обратного (и, что крайне важно, – очень активного) воздействия на процессы деятельности людей, а именно между «стихийным» (спонтанным) и сознательным регулированием.

Земной природе, как таковой, совсем не важно, более того, абсолютно «безразлично», какой инструмент возьмёт на себя эту хлопотную «обязанность» воздействия на процессы самоорганизации. Ей «интересно» совсем другое (оглянитесь, и вы обнаружите это), а именно, — оптимизировать и ускорить темпы своего прогрессивного развития, умножить и сделать более совершенными все виды живых организмов. Земные условия буквально толкают развитие по пути прогресса. Но для этого нужна была новая функция – саморегулирование! И она возникла!

То, что такими «инструментами» воздействия природы на биологические системы в интересах ускорения и оптимизации их развития стали нервные клетки, их скопления, центральная и периферическая нервные системы, психика животных и сознание человека – это случайность. А вот саморегулирование природных процессов есть необходимость, выражающая тенденцию их объективного ускорения. Рост темпов промышленного и научно-технического развития ни для кого не является тайной, но именно в нём эта тенденция находит своё логическое продолжение уже в обществе, то есть на более высокой ступени самоорганизации природных объектов.

Очередное противоречие существования по мере развития человечества развернулось уже в глубинах сущности социальной самоорганизации (деятельности). Это – противоречие между предметно-материальной (практической) и духовной деятельностью (см. схему 7).

Стоит ли кого убеждать в том, что духовная деятельность человека – высочайшая вершина, которой в своём поступательном движении достигла природа? Но меня снова и снова тревожит «крамольный вопрос»: А зачем понадобился природе «дух»? И я вновь и вновь не вижу другого ответа: регулировать, оптимизировать и ускорять самоорганизацию на Земле — этом уникальном и, пожалуй, единственном известном нам месте, где возникли для этого благоприятные условия.

Но философская диалектика торопит и зовёт дальше, упорно заставляя нас развёртывать новое противоречие существования между познавательной и волевой деятельностью внутри теперь уже сущности духовной деятельности. Так, следуя шаг за шагом по пути, проложенному нам природой, проникаем мы в святая святых человеческого духа – в механизмы его воздействия на процессы самоорганизации.

Не ставя пред собой задачи целенаправленного исследования этого процесса, естествознание и философия много для этого сделали. Сознательно или неосознанно протестуя против христианского учения о божественном «вдуновении»[1] духа в тело человека, физиологи нервной высшей деятельности постепенно проникли в строение, функции и патологию едва ли не каждой клеточки человеческого мозга. Так они смогли связать функции «духа» с работой центральной нервной системы. Психологи дали исчерпывающую характеристику всех компонентов сознания: эмоций и чувств, мышления и памяти, ощущений и восприятий, темперамента и характера, интуиции и воли…

 А вот теперь, на мой взгляд, можно снова сделать некоторое «лирическое отступление» и вторично поставить не столько научный, сколько попахивающий мистикой и антропоморфизмом  вопрос: «А зачем понадобился природе Дух?» — тот самый Дух, который с завидным упорством валит в общую кучу дряхлеющие светские идеи и религиозные культы, научные открытия и рекламные трюки, политические доктрины и экстремистские провокации, возвышенные чувства и извращенные привычки? Чему он «радуется», переворачивая с ног на голову жизнь не только целых народов, но и всего человечества?

Оказывается, есть и ещё один, не столько научно-философский, сколько «поэтический» вариант ответа на этот вопрос.

Словно «могучего Джина» из древней бутыли выпустила природа Дух человека в сферу обособившейся от Вселенной Солнечной системы с единственной целью – преданно служить своему единственному «господину» (лучше сказать – «госпоже»)  — самоорганизации (деятельности) человечества.

Впрочем «матушка-природа» теперь ужасается, вкушая плоды бешеной активности своего бывшего узника. Вместо помощи прогрессу природы, он сплошь и рядом мешает ему. Призванный продлить («противоестественную» — помните?) жизнь на Земле, он с тупым упорством губит растительный и животный мир, вовлекает людей в военные конфликты, калечит миллионы человеческих жизней! Могучий по своей потенции Дух часто проигрывает борьбу с всё более деградирующей человеческой «глупой плотью»[2].

Это прискорбно, но тело и приближенные к нему подсознательные процессы, падкие на превращение  простого инстинкта или случайного действия, принесшего удовольствие, в агрессивно-вредную привычку, часто берут верх над разумом и волей. Остаётся только надеяться, что, захлебнувшись в необузданной свободе, Дух, наконец, опомнится. Уже сейчас пора ему урезать свою «гордыню», дабы сохранить и отдельные человеческие жизни, и существование  Земной цивилизации.

Но тут возникают уже другие вопросы: а). «Каким образом сумеет Дух человека справиться с этой задачей?» б). «Есть ли в его арсенале силы и средства, способные оптимально регулировать поведение индивидов, малых и больших социальных групп, массовых объединений людей и общества в целом?»  Попытки поставить и найти ответы на эти вопросы  предпринимались с тех пор, как возникло и стало осознавать себя человечество.

На мой взгляд, в познании духа заблудились философы, бросившись вдогонку за тезисом В.И.Ленина: «отражение – есть всеобщее свойство материи»[3].

Вся мощь советской «метафизики» была брошена на обоснование и конкретизацию этого тезиса. Теория отражения и гносеология стали самостоятельными разделами диалектической философии. Но вот беда, изменив свой статус в голове теоретика, отражение и познание не упрочили его в реальной жизни. Они как были, так и остались служанками процессов регулирования самоорганизации (деятельности). Услужливо и подобострастно готовят они проекты «приказов и директив» для своего «верховного главнокомандующего» — воли (!).

Значение воли в процессах регулирования деятельности людей огромно.

С одной стороны, направленная на внешний мир, она является своеобразным «приводным ремнём» между внутренней, собственно духовной и выходящей вовне предметно-материальной деятельностью человека. Последняя, как известно, представляет собой прямое взаимодействие с внешней средой, с условиями существования человека, с природой и другими людьми.

С другой стороны, обращенная внутрь физиологических и духовных процессов  человека, воля может активизировать или заблокировать все иные проявления сознания. Как, к примеру, заставить себя десятки раз повторить неизвестное иностранное слово в целях запоминания? Как, наконец, сдержать рыдания от физической или душевной боли? – Для этого есть одно средство — напрячь до известных пределов волю!

Именно воля объективно противостоит всем другим элементам сознания, и даже подсознания, обеспечивая себе особую и, я бы сказал, решающую роль в регулировании деятельности человека. Не могу не вспомнить замечательные слова Ф.Энгельса, прямо относящиеся к нашим рассуждениям. «…Все планомерные действия всех животных не сумели наложить на природу печать их воли. Это мог сделать только человек»[4].

Нет, я не стал искать поддержки своих суждений о месте воли в жизни человека у Ф.Тённиса и А.Шопенгауэра, И.Канта и Ф.Ницше. Хотя, если правду сказать,  сначала меня охватил ужас. Обнаружив, что целой «армии» элементов, свойств и функций духа, словно «воин-одиночка» противостоит лишь  воля, я уже готов был прибегнуть к помощи со стороны.

Теперь, однако, я обратил внимание на нечто другое. В моём общенаучном досье прочно заняли своё место теории самоорганизации и сознательного регулирования деятельности.

Надеюсь, я уже сумел показать, что воля непосредственно связана с процессами, суть которых  эти новые теории раскрывают. Она приводит эти процессы в движение, открывает тайны духовной жизни человека внешнему миру, делая их явными, превращая в практическое действие.

Но тут снова возникли вопросы: «Если средства воздействия на самоорганизацию у человека всё-таки есть, то кто и как может ими распорядиться? Как выглядят эти средства? Насколько могут они изменить поведение индивида, малой и большой социальной группы, массовых объединений людей и общества в целом?»

Как всегда, ответы на эти вопросы предложила диалектика сущности и существования.

Именно с её благословения, удалось без особого труда обнаружить, что такие средства возникли тогда, когда сущность сознательного регулирования жизни людей развернулась (дифференцировалась) на две формы своего существования, которые ныне у всех на глазах, у всех на слуху (см. схему 8).

Это  –  самоуправление (1) и управление (2).

Социальные теории и практика, часто совсем не связанные с естествознанием, дольше, чем философия, заблуждались относительно их места в регулировании жизни людей. К великому сожалению, этому способствовали мировые религии и большинство светских государств, поскольку опирались в прошлом и часто опираются сейчас на авторитарные формы правления.

«Управляют те, которые заботятся, как муж — женою, родители — детьми, господа – рабами… Это предписывает естественный порядок, так создал человека бог. …Главное условие взаимного союза во всяком государстве состоит в повиновении царям и вообще высшей власти»[5], — эти слова сказаны Святым Августином в IV веке. Он считал управление – единственным способом сознательного регулирования жизни людей. Но разве не живут те же самые мысли, обычаи, принципы и подходы в душе каждого второго россиянина?

А вот формулировка, которой не более четверти века.

«Самоуправляемыми, саморегулирующимися системами являются те системы, которым присущи процессы управления»[6]… Появление жизни связано вообще с возникновением управления (а точнее – самоуправления)».

Знаете ли вы, чьи это слова? – Одного из самых известных философов и экономистов советского времени В.Г Афанасьева. И сказаны они буквально «вчера».

Что сделал автор известных в недавнем прошлом и очень популярных философских и социологических учебников? Жирно подчеркнув последнее слово, он выдал настоящий перл до сих пор бытующего в нашем обществе непонимания сути дела.

Хорошо видно, что саморегулирование он рассматривает как процесс тождественный самоуправлению, а управление для него является сущностным признаком самоуправления. Между тем, как я уже отметил, эти понятия отражают вещи совсем не тождественные. Более того, саморегулирование, управление и самоуправление являются процессами производными друг от друга, «генетически», или исторически взаимосвязанными и находящимися в строгой субординации. С уяснения этого вывода должна, на мой взгляд, начинаться научная теория сознательного регулирования человеческой деятельности.

Если теперь взглянуть на предложенную мной «Новую философскую картину движения» и материалы, которые ей предшествуют (см. схемы 8,9,10), то можно убедиться, что автор популярных философско-социологических учебников заблуждался.

Во-первых, простите за повторение, управление и самоуправление – совсем не одно и то же.

Во-вторых, появление жизни связано с возникновением именно саморегулирования, причём, ещё не дифференцированного на какие-либо формы существования. В строго научном понимании, саморегулирование есть функция поддержания свойственных организму параметров в случае их отклонения от нормы. Адаптация к внешним условиям «дозволяется» саморегулированием, в жёстких и не очень широких границах.

«Саморегулирование есть свойство биологической системы самопроизвольно, «автоматически» устанавливать и поддерживать на относительно постоянном уровне свои физиологические параметры»[7].  При саморегулировании факторы, стабилизирующие её функционирование, не воздействуют на неё извне, а возникают в ней самой. Чаще всего они носят колебательный или циклический характер. При отклонении  какого-либо важного показателя жизнедеятельности от нормы живой организм мобилизует свои силы на восстановление этого показателя.

Саморегулирование в организме человека весьма активно проявляет себя тогда, к примеру,  когда во время резкого увеличения физических нагрузок неведомый для нас механизм приводит к оптимальной величине систолическое** и диастолическое** артериальное давление крови. Поддержание температуры тела человека, необходимых характеристик его солевого, водного и кислородного обмена со средой также происходит спонтанно.

Я надеюсь, что Вы простите  мне это отклонение от порядка изложения. Но с его помощью я еще раз хотел подчеркнуть, что процессы управления и самоуправления возникают в природе, формируются и совершенствуются в ходе индивидуального развития человека не сразу, не немедленно, а по мере усложнения организма[8]. Морфологическим и физиологическим основаниями для этого диалектического  «скачка»  является возникновение у биологических систем центральной нервной системы и психики.

По мере их становления между элементами этих систем возникают и усложняются иерархические связи. Роль регуляторов некоторых сторон поведения целостных по своей природе живых организмов берут на себя специальные органы (скопления нервных клеток, головной и спинной мозг). В то же самое время за другими (сердечно-сосудистая, пищеварительная и выделительная) системами сохраняется некоторая «автономия», обусловливаемая избегающими контроля со стороны психики и сознания процессами их «стихийного регулирования».

Иначе говоря, управление и самоуправление, как видно из предложенных рассуждений и строгой  схемы, возникли гораздо позже процессов регулирования. Превратившись в функции центральной нервной системы организмов, они стали обеспечивать, как их собственное вариативное поведение,  так и деятельность их сообществ… Естествоиспытатели очень старались, но по их собственному признанию, у вирусов, бактерий, одноклеточных и растений им так и не удалось найти «управляющие и управляемые органы».

Отождествление управления и самоуправления, понимание самоуправления как частного случая управления – вечный грех наших теоретиков и политиков. Но искупать этот грех они явно не собираются. В чем причины этого?

Одна из них состоит в том, что в русском языке сложилась и основательно закрепилась однокорневая общность понятий «управление» и «самоуправление». Почему так случилось?

На мой взгляд, всё дело в том, что российский (и не только) «мир» был, и ещё долго будет оставаться авторитарным. Вы посмотрите, в каких организационных, «национальных», межличностных и иных формах наши сограждане заглядывают в рот начальнику, а регионы поклоняются центру?! И, с другой стороны, как только открывается возможность вырваться из этих унизительных отношений, российские граждане и национальные территории «неожиданно» проявляют склонность к бунту. Хотя, надо признать, — в последнее время это происходит реже, поскольку и граждане, и области, и регионы стали чаще полагаться только на себя, то есть на самоуправление.

Так что пришло, наконец, время закладывать фундамент в здание теории сознательного регулирования деятельности людей как теории целостной** и стройной.

Вот её основные постулаты.

1). Сознательное социальное регулирование есть целостный, диалектический процесс. Он возник в результате развития активной самоорганизации и призван был обеспечить вариативное** поведение человека, социальных групп и общества в целом.

2). Сознательное социальное регулирование (как  целостность и особая сущность) представляет собою единство диалектических противоположностей существования – самоуправления и управления. Одна из них не может существовать без другой. Упразднение самоуправления ведёт к диктатуре и тирании. Ослабление управления – к анархии.

3). Исторически-конкретная «мера» связывает эти два неистребимых процесса. Говоря иначе, противоречие между самоуправлением и управлением является основным диалектическим противоречием сознательного социального регулирования. Более важного теоретического вывода, в областях философии и общей социологии, за последние годы я не припомню.

Сформулирую эту мысль повторно и несколько иначе. Уж очень важной она, на мой взгляд, является!

Внутри сознательного регулирования деятельности самоуправление и управление выступают как диалектические противоположности, одна из которых предполагает и в тоже время «исключает» другую. Спорить, что из них — первично, а что – вторично, так же глупо, как и о том, «что было раньше – яйцо или курица»?[9] И то и другое было «раньше», когда закладывалось новое противоречие существования внутри только что возникшей сущности (сознательного социального регулирования), которая, явившись на свет божий, будто по мановению волшебной палочки немедленно превратилась в новое  развивающееся «основание» (Г.Гегель).

4). Самоуправление и управление — процессы отнюдь не тождественные.

Самоуправление есть способ сознательного волевого воздействия индивидов и социальных общностей на свою собственную деятельность по достижению определенных целей.

Управление – это способ сознательного волевого воздействия выделившихся из социальной общности органов регулирования (субъектов управления**) на деятельность других её элементов (объектов управления**) в интересах достижения целей, определенных этими органами.

5). Различие между управлением и самоуправлением в социальных общностях проявляет себя и в другом аспекте. Оно носит субъектно-объектный характер (см. схему 9). При этом самоуправление предполагает существование относительного (поскольку полного — быть не может) тождества субъекта и объекта, а управление их несовпадение, их различие, доходящее иногда до противоречий и конфликтов[10], обусловленное постепенным развертыванием диалектического противоречия между ними.

6). Тайная цель» сознательного социального регулирования, «определённая природой» — оптимизация (гармонизация) и ускорение процессов самоорганизации (социальной деятельности).

Руководитель авторитарного толка, а их (и не только в России) – большинство, может, конечно, утверждать, что он своим желанием и волей создал блестящую систему управления.

«Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало», — сказал бы я ему. В реально существующем обществе могут быть искусственно созданы только системы сознательного социального регулирования. Ему управленцу по найму или узурпатору, при всех его гениальных умственных способностях и несокрушимой воле, всегда и везде, зримо или не зримо, в аморфном виде или в строго организационных формах противостоит самоуправление. Противостоит несмотря ни на что, словно упрямый осёл столь же настырному хозяину. Где, в какой сфере это происходит? Ответ один: это имеет место в целостной системе сознательного регулирования деятельности.

Тысячи лет существует философская диалектика, сотни тысяч противоречий – исследовала. Остается загадкой, почему, лежащее почти на самой поверхности основное противоречие сознательного социального регулирования так и не было обнаружено, изучено и учтено на практике.

А, впрочем, загадки тут нет. Мир частной собственности и его господа не заинтересованы в научном познании регулирования в обществе как целостного процесса. Не хотят этого и лидеры авторитарных политических режимов. Им ближе и дороже управление. Оно греет их душу, расширяет меру безответственности и свободы злоупотреблений властью. Когда же, наконец, возникают иные условия жизнедеятельности и другие интересы, немедленно становятся востребованными и новые философские подходы, и менеджеры, и социальные психологи, и управленцы демократического толка.

История человечества длительна и сложна, представлена множеством сменяющих друг друга организационных форм и политических режимов. При этом одна закономерность пробивала себе дорогу всегда – противоречие между управлением и самоуправлением в каждом случае особым образом разрешалось в пользу одной из сторон. Катастрофами и социальными взрывами заканчивалось подсознательное стремление людей уничтожить одну из сторон данного противоречия. Абсолютизация управления рождала империи и диктатуры. Бурный расцвет самоуправления приводил к бунтам и анархии, сепаратизму и национализму, революциям** и войнам**, разрушению государства.

Вся история России – череда деспотий и смут. И никому до сих пор не приходило и не приходит в голову, что за этим скрывается диалектика самоуправления и управления. Её надо исследовать и применять в практике создания общественных отношений, разработке государственной идеологии и российской идеи. Тем более, что ближайшее будущее России, хотим мы того или нет, будет сопровождаться поиском и утверждением новых форм соотношения между самоуправлением территорий, регионов, республик, областных и муниципальных образований, с одной стороны, и управлением, которое осуществляют соответствующих им органы власти. Ведь мы уж больно ретиво и торопливо стремимся напялить на себя ветхие одежды «западной демократии».

========================================================================

             Форум Гордона - Вопрос «Миха»: Очень понравились идеи Владимира Викентьевича. Сознательное социальное регулирование — действительно прекрасный идеал, но когда мы к нему приблизимся? При такой степени развития общества необходимо жертвовать многими личными интересами.

Поэтому я всё-таки никак не пойму, как можно рассматривать сознательное регулирование как национальную идею?

Ответ: Дорогой коллега. Поняли Вы меня не совсем правильно. Сознательное социальное регулирование не есть, в контексте того, что мною написано, социальная идея… Сознательное социальное регулирование это — данность, реальный процесс, происходящий в обществе, с момента его возникновения и до его гибели. Это — процесс единый, системный, целостный. Его основными «составляющими», как модно сегодня говорить, являются самоуправление и управление.

Самоуправление осуществляется индивидом, личностью, даже тогда, когда она в кандалах поднимается на эшафот. Надо же, наконец, переставлять ноги, смотреть по сторонам в поисках избавителя… Хотя в данный момент для приговоренного к смерти процесс внешнего воздействия, то есть управления, является решающим. Это означает, что в этом конкретном эпизоде диалектическое противоречие между самоуправлением и управлением в системе регулирования действий личности разрешено в пользу управления.

Что же касается социального и личностного идеалов, о которых я предлагал подумать участникам нашей конференции, то их я вижу в гармоничном, оптимальном разрешении противоречия между самоуправлением и управлением, которое позволит успешно развиваться как обществу (социальной общности), так и её отдельным элементам.

Можно ведь так разрешить это противоречие, что каждый десятый из граждан страны окажется в тюрьме или в концлагере. О какой оптимальности разрешения данного противоречия может идти речь в этом случае?

А общество, в конечном счёте, заинтересовано в том, чтобы личность всесторонне, духовно и физически развивалась, наиболее полно удовлетворяла свои собственно человеческие, а не животные потребности.

Природа (или бог?), с помощью самоорганизации (или «вдуновения») одарили человека духом. Тем самым они выделили его из органического мира и показали, насколько он должен быть выше и прекраснее животного.

Поэтому идеал и открывающая путь к его реализации российская  идея, предполагают все-таки, торжество гармонии:

а) между духом и телом (с явным преобладанием духа);

б) между «стихийным» и сознательным регулированием (с преобладанием сознательного);

в) между управлением и самоуправлением (с привилегией самоуправления);

г) между свободой и ответственностью (при большем внимании ко всем проявлениям социальной свободы и при жесткой борьбе против открытых посягательств на эту свободу).

________________________________________________________________________

Современный мир сотрясают конфликты: США-Ирак, США-Иран, США-Венесуэла, США-Мексика, США-Никарагуа. Комментаторы самого разного толка находят в этих противоречиях сотни слагаемых: «Иран стремится обладать атомным оружием»; «США – последовательный борец с терроризмом»; «Причина конфликтов между странами — в стремлении сохранить или получить доступ к сырьевым и энергетическим ресурсам»…

И никто не вспоминает о том, что за всем этим калейдоскопом взаимных обид, упреков, политических и военных дрязг притаилось стремление одного субъекта деятельности навязать свою волю другому, то есть управлять им. Между тем, тот — другой всеми силами противится этой воле и отстаивает свое самоуправление. Как нередко бывает, сущность сознательного социального регулирования, диалектика управления и самоуправления, которая начинает проявлять себя в мировом сообществе, как целостности, ускользает от нас. Мы её пока не замечаем и не хотим замечать. – А напрасно!


[1] Библия // Первая книга Моисеева. Бытие / М.: ГПРПО «Полиграфист». – 1990. – С. 2.
[2] См.: Брэгг П. Чудо голодания. – 4-е изд. – М.: Изд-во МСХА. – 1991. – С. 52.
[3] См. Ленин В.И. Полн. собр. соч. – Т.18 – С. 91.
[4] Энгельс Ф. Диалектика природы // Маркс К., Энгельс Ф. — Соч. 2-е изд. – Т.20. – С. 495.
[5] Антология мировой философии: в 4-х томах. – Т. 1, ч. 2. – М.: Мысль. — 1969. – с. 603
[6] Афанасьев В.Г. Научное управление обществом. – М.: Политиздат. – 1973. – С.23.
[7] См.: Большая советская энциклопедия. Изд. 3-е. – Т. 22. – М.: Советская энциклопедия. – 1975. – С. 546.
[8] Биологи давным-давно установили, что человеческий эмбрион повторяет в своем развитии историю биологического вида «человек-разумный». И именно в период рождения ребенка, то есть качественного скачка от эмбриона к человеку, возникает противоречие между самоуправлением и управлением как сторонами сознательного (в будущем) регулирования деятельности этого ребёнка.
[9] К слову сказать, до публикации данного текста  и шутники, и острословы, и учёные на вопрос: «Что было раньше – яйцо или курица»? — не знали ответа. После того, как они познакомятся с данным текстом, будут, наконец, знать.

[10]  Революция 1917 года в России, «оранжевая революция» в Украине — ноябрь 2004 года и т. д.

—————————————————————————————

© Авторские права защищены. Ссылки на тексты сайта обязательны.

 

 ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ   >>>>>>>   http://кпоискуидеи.рф/?page_id=195

———————